1. Арест и заточение на п-р Иван Воронаев
2. Арест и заточение на Екатерина Воронаевна
3. За смъртта или за живота на героите на вярата
4. Живот и служение на ИВАН ВОРОНАЕВ

ДВАДЦАТЬ ЛЕТ В РОССИЙСКИХ ТЮРЬМАХ

 

Семидесятичетырехлетняя Катерина Воронаева, супруга выдающегося русского миссионера, мать шестерых детей и узница советских лагерей, сейчас возвращается в Америку и вновь соединяется со своими детьми. «Такое чувство, будто в России я умерла и была похоронена, а здесь снова воскресла», сказала она по возвращении. В этой статье кратко описывается ее удивительная жизнь и служение Христу, рассказанная Норманом Рорером в Лос-Анджелесе, где он встретился с Воронаевой дома у ее сына Александра.

 

Однажды в 1913 году серый стальной пароход, пыхтя, заходил в порт на Западном Побережье американского континента. На его борту, у самого ограждения, стояли Иван и Катерина Воронаевы – иммигранты, приехавшие в страну свободы в поисках новой жизни, баптисты, уставшие от религиозных преследований у себя на родине, родители, желавшие дать достойную жизнь своим детям, которым предстояло родиться в великой стране – Соединенных Штатах Америки.

Здесь их ждали долгие путешествия в поисках работы и учеба, которая дала бы им право стать полноправными гражданами США.

Прибыв в Нью-Йорк, Воронаевы начали посещать Церковь Полного Евангелия в Манхэттене, где испытали исполнение Духом Святым, полностью изменившим их жизни. Несмотря на то, что они вернулись обратно в Калифорнию, их собственные жизни «приобрели новое значение» в их глазах. Мысли Воронаевых все чаще возвращались на родину, на Украину, к родным и близким, попавшим под паровой каток революции, неспасенных ближних, которые не знали о Христе и не имели возможности услышать о Нем. Большинство из них были православными верующими, разочаровавшимися в своих церквях и «никогда не знавшими о благословенной свободе исполнения Духом Святым, несущим с собой новую жизнь и радость».

К 1922 году у Воронаевых было уже шестеро детей. В Америке они были счастливы. Жизнь была нетрудной. Работы хватало. Климатические условия были идеальными, однако в сердце Воронаевых зрело желание вернуться к своему народу в СССР.

В конце года Воронаевы отплыли из Нью-Йорка в Россию, откуда в 1913 году они сбежали. Ассамблеи Божьи по всей Америке снабдила их достаточным количеством финансов для проведения миссионерской работе в Америке. Воронаев, редактор журнала, проповедник и учитель, основал множество небольших домашних групп в Одессе, а также нескольких странах Балканского полуострова. Катерина же, будучи ближайшим помощником мужа в его служении, также проповедовала и заботилась о детях.

Первые восемь лет служения Воронаевых на юге СССР прошли в относительном спокойствии. Но коммунистическая партия постепенно набирала силу, и свобода вероисповедания теряла свою популярность в советском правительстве. Был уже случай того, что пастор был арестован, однако церковь продолжала нести Евангелие и учить Слову Божьему.

В января 1930 года смертоносные серп и молот пали на головы верующих Украины. Штурмовики НКВД девятым валом проходили по стране, арестовывая пасторов и проповедников и сажая их в одесскую тюрьму. Одним из первых был Воронаев. Катерина продолжала работу мужа и держала контакты с открытыми им церквями. По ее подсчетам за несколько месяцев в 1930 году было арестовано около восьмисот церковных служителей.

Однако самое худшее арестованных ждало впереди: их везли в старых грузовых вагонах, где раньше перевозили скот. В вагонах было тесно, не было ни вентиляции, отхожие места также предусмотрены не были, а для кормежки арестантов поезд останавливался очень редко.

Многие умирали еще в пути. Те же, кто доезжал до конечной станции, должны были остальную часть пути покрывать пешком, чтобы работать в рудниках, копать каналы и строить заводы на крайнем севере России, который находится за полярным кругом.

Прошло три года со времени ареста Ивана Воронаева. Катерина с четырьмя сыновьями и двумя дочерьми жила уже в полуподвальном помещении – с одной стороны, потому что не хотелось лишний раз бросаться в глаза, с другой – потому что на более пристойное жилье не хватало денег.

Однако в 1933 году Катерина также была арестована. Уже давно она находилась под подозрением у НКВД, и, наконец, ее арестовали за проповедь Евангелия. Павел, ее сын, тогда еще маленький подросток, вспоминает ночь ареста матери:

 

«Это была холодная темная мартовская ночь. Мама плохо себя чувствовала и рано пошла спать. Вдруг, когда было уже за полночь, нас разбудил громкий стук в дверь и крик «Откройте!»

Вошло три офицера НКВД один из них крикнул маме, что она арестована. Мама поспешно оделась, а НКВД-шники в это время пристально следили за каждым ее движением.

Они тщательно все обыскали и проверили  все наше имущество. Даже подкладки нашей одежды и матрасы были выпотрошены, а Библии, песенники и письма они конфисковали.

От их крика и ругани проснулись мой младший брат Тимофей, которому было четыре года, и девятилетняя сестра Надя. Офицеры как раз заканчивали обыск. Еще несколько секунд – и маму должны были забрать. Как сейчас вижу ее посреди комнаты – губы дрожат, на глазах слезы. Навсегда запомнилась мне каждая черта ее красивого бледного лица, ее седеющие волосы и мужественное старание держать себя в руках.

Тимофей и Надя поняли, что эти странные люди пришли, чтобы забрать маму в тюрьму. Они кричали, не сдерживаясь, говоря последнее «прости» любимой маме, которую забирали у них…».

Катерине Воронаевой не пришлось много путешествовать в ту ночь: ей нужно было пройти всего несколько кварталов до одесской тюрьмы, где в течение пятнадцати месяцев ее пытали и допрашивали, обвиняя в шпионаже в пользу Америки. В конце концов, ее также посадили в грузовой вагон и отправили в Сибирь, в лагерь, находящийся примерно в трех с половиной тысячах километров от лагеря, где отбывал заключение ее муж. Детям ее удалось бежать из СССР и переправиться в Америку с помощью представителей других христианских миссий Восточной Европы. Исключение составила лишь Вера, которая умерла в лагере, вскоре после ареста.

Узнав, где находится ее муж, Катерина подала прошение о перемещении ее в тот же лагерь. Как это ни странно, но власти согласились, и вскоре она снова оказалась вместе с любимым мужем.

Они работали в разных частях лагеря вместе с несколькими тысячами политзаключенных, но по ночам, под покровом темноты, они могли в свое удовольствие говорить о своей семье, о Боге, о возможной предстоящей разлуке и преследованиях.

Вместе они пробыли в лагере около семи лет, пока, перед самым началом Второй Мировой войны, не были чудесным образом освобождены и отправлены назад, в Одессу. Их друзья в американских Ассамблеях Божьих узнали об их освобождении и послали им деньги для приезда в Америку. Однако Воронаев сделал неверный шаг и потерял последний шанс на свободу. Он пошел в государственное учреждение подписать квитанцию о получении денежного перевода, и там неправильно повел себя. Воронаев был немедленно арестован по обвинению в шпионаже и послан назад, в Сибирь. Дальнейшие вести о нем отсутствуют.

Вскоре после этого Катерина также была арестована и послана в советский концентрационный лагерь. Идти ей пришлось пешком, под конвоем. Те, кто уставал и падал, незамедлительно получали пулю в затылок.

«В среднем лагере находилось около трех тысяч человек» – рассказывает она. «Мы делали там все, начиная от добычи камня и нагрузки вагонеток, и заканчивая копанием каналов. На некоторое время мне посчастливилось делать нетрудную работу – я чистила полы, стоя на коленях».

Катерина постоянно подвергалась допросу офицеров НКВД, которые пытались вытянуть из нее признание в шпионаже. За отказ сотрудничать она просидела в одиночном карцере целый год.

«В то время» – рассказывает она – «Господь был особенно близок ко мне. У меня не было кровати, и спать приходилось на холодном полу. Но я могла молиться Богу день и ночь. Никто не мешал мне. Бог был очень реальным в те дни…»

В 1953 году, после смерти Сталина, она была освобождена и вернулась в Одессу. Однако там она встретилась с новыми трудностями: невозможно было найти жилье. У самой Катерины ничего не было, а старые друзья боялись связываться с ней, боясь НКВД.

«Четыре месяца я спала под деревом» – вспоминает она – «ела, что подадут, и работала, где только могла».

Впрочем, о ней не забыли, поскольку ее четыре сына и дочь продолжали делать все возможное, чтобы вернуть мать в Америку. Они писали письма в газеты в своих городах – в Лос-Анджелесе, Кливленде, Индианаполисе. Павел Воронаев приобрел дурную славу в Вашингтоне тем, что испортил прием, даваемый в честь Никиты Сергеевича Хрущева, войдя в зал с прошением о разрешении на выезд для матери. Советское посольство приняло его прошение, однако прошло несколько месяцев, пока оно начало что-то делать.

Пока американские газеты все громче кричали о трагической судьбе Катерины Воронаевой, государственный департамент США связался с американским послом в Москве с целью дать Воронаевой возможность вернуться в Америку.  В конце концов, 6 мая 1960 года Александр Воронаев получил телеграмму от сенатора Томаса Х. Катчела, в которой говорилось: «Государственный департамент ответил на прошение вашей матери. Госпоже Катерине Воронаевой 28 июня была дана виза. Она прилетает в Нью-Йорк самолетом авиакомпании «Сабена», рейс 553, 8 июля. поздравляю».

Семья быстро отреагировала, и 8 июля все они съехались из разных концов страны, встретившись в Нью-Йоркском аэропорту в ожидании приезда долгожданной матери, которую они не видели с 1933 года.

В конце концов, большой лайнер авиакомпании «Сабена» приблизился к аэродрому, развернулся и мягко приземлился на длинную посадочную полосу. Затаив дыхание, дети Воронаевых, вместе с внуками, репортерами и доброжелателями смотрели вперед, ожидая увидеть свою мать. Не сон ли это? Не обманули ли их американские или советские власти?

Наконец, трап самолета опустился на землю, и дверь открылась, выпуская наружу множество пассажиров. И вот, из самолета показалась женщина в ярком платке с белоснежными волосами и грубоватыми манерами. Вся семья столпилась у трапа, глядя, как мать медленным, неуверенным шагом сходит вниз. Катерина Воронаева счастливо улыбалась и без конца повторяла: «Как я рада! Как я рада!»

Со слезами на глазах мать целовала сыновей, невесток, внуков. Один из внуков вручил ей букет цветов и американский флаг. Воронаева, пережив столько за свою жизнь, ухитрилась сохранять хладнокровие, пока не приехала Надя, ставшая типичной аккуратной домохозяйкой из Кливленда.

Мать сперва не узнала свою дочь, которой не было и десяти, когда она сбежала в США. Только после того, как сын рассказал Катерине, кто эта красивая молодая девушка, она расплакалась и бросилась в объятия своей дочери.

«На что это похоже, миссис Воронаева?» – спросили ее репортеры, щелкая вспышками своих фотоаппаратов.

«Как будто я умерла в России, и меня похоронили, а здесь я снова воскресла» – сказала она на ломаном английском. И выражение ее лица ясно показывала, что она действительно рада.

Воронаева ездила из города в город, навещая членов своей семьи, проповедуя в русских и американских пятидесятнических церквях по всей стране. Через переводчика она рассказала о жизни за железным занавесом словами очевидца. По ее словам, большинство российских церквей закрыты. Действовать продолжают только несколько церквей в некоторых крупных городах в чисто пропагандистских целях. Существуют они, говорит Катерина, лишь для того, чтобы показывать иностранным гостям и туристам, что религиозных преследований в СССР нет.

Правительство не позволяет молодежи принимать участия в церковной жизни, запрещены и воскресные школы, и всякие попытки проповедовать Слово Божье детям. Нельзя тем, кто моложе восемнадцати, и принимать водное крещение, а следовательно – и становиться членом церкви. Запрещены христианские радиопередачи, запрещена работа миссионеров, запрещены домашние группы и молитвенные собрания.

Во время последнего года пребывания в России, в Одессе Воронаева поздоровалась на английском языке с несколькими иностранными туристами, решившими посетить церковь. На следующее утро ее вызвали в отделение КГБ (бывшее НКВД) и предупредили, что если она еще раз заговорит с иностранными туристами, ее сошлют в Сибирь.

«Из этого следует» – заключает она – «что агенты КГБ существую даже в церковных кругах».

В Москве, дожидаясь самолета, который должен был отвезти ее в Америку, Воронаева посетила Центральную Баптистскую Церковь. после утреннего служения пастор подарил ей русскую Библию и песенник.

«Это было неразумно» – говорит она – «я ехала в страну, где Библий и песенников хоть отбавляй, а они дали мне две книги, которые как воздух нужны русским верующим, и которым им сейчас катастрофически не хватало»!

Катерина Воронаева не взяла эти книги в Америку. Она отнесла их к друзьям в Москве, взяв с них обещание, что они обязательно подарят их какой-то церкви или домашней группе, у которых нет Библии. Таким образом, она сделал все, чтобы разрушить иллюзию о свободе вероисповедания в СССР, которую изо всех сил поддерживают пасторы зарегистрированных церквей.

Также Воронаева рассказала о том, как несколько тысяч верующих подписали прошение об официальном открытии евангельской церкви в Одессе. Делегация из нескольких служителей и простых верующих была направлена в Москву, чтобы передать это прошение правительству. Эти люди были арестованы на месте и приговорены к двадцати пяти годам лагерей.

Никогда еще со времен Нерона верующие не подвергались столь жестоким преследованиям за свою веру, как в наши дни терпят гонения христиане в советских тюрьмах и лагерях. Госпожа Воронаева часто говорит: «Вся эта страна – как одна большая тюрьма».

Она продолжает верить, что ее муж все еще жив, и отбывает заключение без права переписки в одном из лагерей Сибири. Жив он сейчас, или мертв, но Катерина Воронаева уверена, что он находится в Божьих руках. И также она продолжает радоваться тому, что Господь дал ему смелость быть послушной Ему более, чем людям, несмотря на то, что смелость эта стоила ему и его семье неслыханных трудностей, которые неизбежны связаны с делом, которому они посвятили свою жизнь – нести свет Евангелия в этом царстве тьмы – Советском Союзе.

90 години Съюз на Евангелските петдесятни църкви в България (научна поредица)

1. СЕПЦ на 90 год. – Въведение към Петдесятната история в България
2. СЕПЦ на 90 год. – ЯМБОЛ, ГОРЕ СТОЙ: Духовен споменик за домовете на молитва
3. СЕПЦ на 90 год. – Писма от България: 1920 (Част 1)
4. СЕПЦ на 90 год. – Писма от България: 1920 (Част 2)
5. СЕПЦ на 90 год. – Писма от България 1920 (част 3)
6. СЕПЦ на 90 год. – Писма от България 1920 (част 4): Константинопол
7. 10 МАРТ 1920: Иван Е. Воронаев е назначен за пастир и евангелизатор в България от Асамблеи на Бога
8. На 15 март 1900г. е роден п-р Николай Николов
9. Ранни опити за учредяване на Общ съюз на петдесятните църкви и църковно братство в България през 1926-1927г.
10. Учредителен събор на Съюз на Евангелските петдесятни църкви в България (СЕПЦ) през март 1928 г. в Бургас
11. Архивите говорят: п-р Николай Николов – непоследваният автентичен духовен водач на СЕПЦ
12. Събор на СЕПЦ в Бургас, 19-22 април 1945г.
13. 04.2018 – На 26 април 1921г. в Бургас, Иван Воронаев обединява кръстените със Св. Дух в Християнска евангелска вяра (ХЕВ) „Пентекостел”
14. Петдесятни църкви създадени в България през 1921 година
15. Доктрината за Троицата и първите петдесятни мисионери в България Иван Воронаев и Дионисий Заплишни
16. Първата Петдесятница в България – неделя, 12 юни 1921г.
17. Пионерът на българското харизматично движение Иван Воронаев
18. Ролята на Иван Воронаев в Българското петдесятно движение
19. 95 години от мисионерското пътуване на Воронаев и Заплишни
20. Първите петдесятни в България: Мисионери и вярващи
21. Първите петдесятни в България: Общества и църкви
22. Петдесятни църкви създадени в България през 1922-1926 година